Михаил Демидович Волков

...Почти вся Лысьва в это июньское воскресенье была на Сабантуе. Он проходил на пустыре за «пятисотиками». На этом месте сейчас старый Комсомольский посёлок. У нас каникулы. И где быть нам, пацанам 8 — 10 лет? Конечно, там, где Сабантуй! Скачки! Бой мешками! Борьба! Интересно.

...Вдруг из города один за другим прибегают несколько человек. И слышно как по толпе пробежал гул: «Война!» Сабантуй как ветром сдуло. И только одна женщина как вкопанная стоит и повторяет: «У меня же сынок на границе! Сынок!..».

Мы побежали домой на Пьяную гору, через Ленинский, дамбу, плотину и в голове всё перемешалось и страх, и какой-то сумасшедший азарт, жажда новых приключений и желание проверить себя в новых испытаниях… Только мы не знали, что голод, холод, недетская работа, горечь потерь станут самыми страшными испытаниями этой жизни.

...Не буду описывать первые месяцы войны. Продуктовые карточки, очереди за коммерческим хлебом по 800—1000 человек, «пересчётки» в 5—6 часов утра. Потом всё: хлеб, продукты и промтовары будут по карточкам.

...Перед 1 сентября пошёл я в школу, узнать в какую смену учимся, когда приходить. Подхожу и вижу, как в открытое окно со второго этажа выбрасывают парты! Да что же это такое! Подбегаю к какому-то дядьке и ору: «Чего вы наши парты ломаете?!».

Мужик понятливый оказался, прижал меня к себе:
- Мальчик, ты знаешь, что война идёт?
- Знаю!
- Знаешь, что на фронте тяжело? Что у нас много раненых?
- Знаю...
- Больниц не хватает, а раненых лечить надо! Вот решили в твоей школе госпиталь разместить. Госпиталь здесь будет!
- А где же мы учиться будем?
Слёзы так и полились...

До конца войны и позднее наша школа 15-ая размещалась в обычном двухэтажном доме, как все дома Октябрьского посёлка. 10-ая линия. Дом № 1.

Главное, о чем помнится — чувство голода! C этим чувством просыпались, шли в школу, слушали уроки, выполняли домашнюю работу, засыпали... Даже если и отдыхали или играли, занимались в кружках, — оно не оставляло нас. В школе никаких горячих завтраков. Но каждый ученик получал 50 граммов чёрного хлеба. Малюсенькие, чёрные ломтики, уложенные на лотке, приносили в класс и... каждому по кусочку, да хорошо бы с довеском! Довесок величиной с ноготок. Его можно было съесть, а вот кусочек — уже домой, маме.

...Когда пришла весть о победе, мы не поверили... Хоть и по радио говорили уже. Но жизнь не изменилась. Как работали по 12 часов, так и продолжали работать. Как были карточки, так и остались они. Голодно… Только люди стали чаще улыбаться...